Воспитанники поискового отряда «Витязь» и дети, состоящие на учёте отдела по делам несовершеннолетних, в Доме творчества встретились в конце февраля с героями, которые живут рядом с нами - участниками боевых действий в горячих точках.

- В 1992 году 46 российских субъектов подписали договоры о разграничении полномочий. Чечено-Ингушетия отказалась присоединяться к данному договору, произошло разделение её на две части - Ингушскую и Чеченскую республики. В 1994 году возник вооружённый конфликт между бандформированиями Дудаева и силами оппозиции, которую поддерживало центральное правительство. 11 декабря 1994 года в Чечню вошли федеральные войска, началась война, которую удалось «затушить» лишь осенью 1996 года. За этот период погибли около 100 тысяч военнослужащих, сепаратистов и мирных жителей. Несмотря на то, что в настоящее время официально война считается законченной, и сейчас туда отправляются сводные отряды силовых структур, действующей армии для поддержания мира в данном субъекте, - рассказывает присутствующим на мероприятии воспитанникам поискового отряда и детям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, заведующий музеем Дома творчества Ирина Мытник.

За этими сухими цифрами и фактами стоят люди, волею судьбы попавшие на эту кровопролитную войну. Немало воинов-интернационалистов, побывавших в этой «мясорубке», потерявших своих сослуживцев и друзей, живут и в Тазовском районе. Именно они, ощутившие страх смерти, боль и горечь утрат, рассказывали школьникам о тех далёких годах.

Во время службы в армии попал на территорию Чечни и Виталий Павлючков.

- Я родился и вырос в Казахстане, в 1997 году семья переехала в Курганскую область, осенью того же года меня призвали в ряды Вооружённых Сил России. Прослужив полтора года, в конце срока службы, наш полк, как говорило начальство во время пути, поехал в командировку. 1 октября 1999 года мы пересекли границу республики Ичкерия. С самых первых дней нахождения там начались тяжёлые боевые действия. Что я могу сказать о мирном населении? Что афганцы, что чеченцы - они такие же люди, никому их них не хотелось проживать в районе боевых действий, растить детей под звук разрыва бомб и снарядов. Были случаи, когда чеченцы приносили нам, солдатам, блюда своей национальной кухни, - делится воспоминаниями Виталий Сергеевич.

А на вопрос школьников - какие события запомнились ему, ответил:

- Про такие события не расскажешь, их вспоминаем только, когда встречаемся с однополчанами. Могу лишь признаться - было и страшно за свою жизнь, за жизнь знакомых ребят, ушедших на очередное задание. А собравшись после боя все вместе, весело рассказывали, что видели, как навстречу летел снаряд, а за ним - пули. И от того, что остались пока живы, поднималось настроение.

Окончил среднюю школу и сразу же ушёл в армию и Алексей Игоревич Шелепов.

- После учебки я попал в Чечню. Из нашего взвода 6 человек были убиты, - видимо, боль утраты до сих пор настолько велика, что даже сейчас, у ставшего взрослым мужчиной, отслужившего в ОМВД по Тазовскому району в качестве начальника отделения участковых уполномоченных полиции и по делам несовершеннолетних в звании майора встал ком в горле. И только спустя время он коротко рассказал присутствующим насколько кровавыми и тяжёлыми были бои, приведя лишь один пример: - В настоящее время в Грозном есть площадь, которая называется «Минутка». Знаете, почему она носит такое название? Потому что бой на этом месте шёл ровно одну минуту. Всё, что на ней располагалось, превратилось в груды обломков. Отмечу, что в настоящее время бои по времени очень непродолжительны: они идут по пять, максимум десять минут. Однако за это время всё, расположенное вокруг и на месте боя, уничтожается.

Немногословно рассказал о времени, проведённом в Чечне, и Владимир Иванович Мытник:

- Срочную службу я проходил ещё в бытность СССР, во время распада великой державы был вынужден переехать в Россию. Поступил на службу в милицию и осмысленно и добровольно поехал в 2004 году в Чечню на помощь нашим ребятам. В это время шла уже так называемая «вторая» чеченская кампания, когда отец Рамзана Кадырова был у власти. В прямых боях, сразу скажу, не участвовал - я был снайпером. Да и в это время уже шла такая война, когда врага видели только в прицел. Вёл наблюдения, зачистки, но всё это было скрытно, повторяю, работал только через оптический прицел. Подробно рассказать не могу, думаю, что одного только слова «снайпер» достаточно. Наш отряд приехал обратно в полном составе, но рядом стояли посты из Пензы, Саратова, Питера - там ребята погибали.

Ещё один участник встречи - Александр Владиславович Пальчиковский - тоже принимал участие в войне на территории Ичкерии:

- Я родился в посёлке Уренгой, затем моя семья переехала на «землю». Во время службы в рядах внутренних войск я был направлен в Чечню. Попал я в Хасавюрт, и в скором времени произошёл захват школы в Беслане. Поэтому нас распределили по учебным заведениям Ичкерии для недопущения подобного. Многое пришлось пережить, но всё равно мужчинам необходимо пройти армейскую жизнь, правда, без боевых действий.

Дети не только слушали рассказы воинов-интернационалистов, но и задавали вопросы каждому из них - их интересовало буквально всё: что чувствовали, когда принимали участие в боях, как относились чеченские дети, поддерживают ли ветераны связи со своими однополчанами, встречаются ли с ними.

- Встречаемся, иногда даже случайно. На Заполярном месторождении по роду работы я брал объяснительную у сотрудника и долго не мог вспомнить, где его видел. Да и мужчина, было видно, приглядывался ко мне. Вдруг он воскликнул: «солдат», я тут же машинально ответил - «полкан». Во время службы сложилась сложная обстановка - в одно место были стянуты несколько взводов, получилось так, что с этим «полканом» мы переползали вместе с одного места на другое. Спустя много лет, на краю земли, встретились с ним. Такие встречи греют душу, - рассказывает Алексей Шелепов.

Присутствовавший на встрече участник поискового отряда «Витязь» сын Алексея Игоревича Влад признался, что впервые слышит столько информации о том времени, которое провёл его отец в горячей точке, чем занимался.

- Что в Чечне неспокойная обстановка, конечно же, слышал не раз. Но не мог себе представить, что там шли такие кровопролитные бои, что столько много людей погибло, что до сих пор она считается если не горячей, то неспокойной точкой, - признаётся ещё один член поискового отряда Дмитрий Шедловский.

Воспоминаниями о службе в Афганистане - ещё одной горячей точке, где воевали советские солдаты - поделился Владимир Иванович Быканов, отправившийся туда добровольцем в 1980 году.

- Я представлял, что это такое - война. Нас готовили, всё-таки десантники, разведрота. Но мы относились к этому не как к войне, а как к службе. Служили, и всё, - рассказывает Владимир Иванович.

Служил он разведчиком, правда, в тыл врага, как в Великую Отечественную, солдаты афганской войны не ходили. Да и сложно было понять, где он - тыл, если и линии фронта нет, говорит ветеран, и «языков» не брали, у них были другие боевые задачи.

- Засада, поиски, охраняли подступы к аэропорту в Кабуле, - вспоминает он.

Но подробности боевых операций даже спустя более 30 лет воин-интернационалист не рассказывает, это и сейчас является военной тайной.

Действительно, в настоящее время у войн, происходящих в горячих точках, ещё нет истории. Она не написана. Мы знаем о них ровно столько, сколько нам позволяют знать. Но у этих войн есть свидетели. Тысячи свидетелей. И они должны быть услышанными подрастающим поколением.

- Это ещё и живая память - потому что живы те, кто воевал в Афганистане, Чечне, других горячих точках. Живая, потому что память о погибших свято хранят их товарищи по оружию, их семьи и близкие, - отмечают организаторы.

И пока мы об этом помним, говорим, память об этих героях, которые находятся рядом с нами, будет жива.

Ирина Асташкина